В тюрьме болят ноги
17 мая суд в Казани в очередной раз рассмотрит дело тяжелобольного Рамиля Н., осужденного на 19 лет за убийство. У 37-летнего Рамиля ВИЧ последней стадии, туберкулез, серьезные проблемы с печенью и позвоночником, из-за которых он почти не может двигаться. В феврале этого года Приволжский суд Казани принял решение освободить заключенного от дальнейшего отбывания наказания по болезни, но Верховный суд Татарстана его отменил. Решение отменено по апелляционному постановлению прокуратуры. По данным экспертов проекта «Зона права», рассчитывать на освобождение по болезни может не более трети российских заключенных.
Рамиль Н. находится в заключении с 2006 года. Он осужден по ряду тяжких статей (пункт «в» части 2 статьи 105, пункт «в» части 4 статьи 162 УК РФ с применением части 3 статьи 69 УК РФЗ) и приговорен к 19 годам лишения свободы с отбыванием срока в колонии строгого режима. Выйти на свободу он должен лишь в 2024 году. Верховный суд Татарстана отменил решение об освобождении Рамиля, ссылаясь именно на тяжесть статей и то, что осужденный по ним человек опасен для общества. Сноха Рамиля Елена Моисеева уверена, что в нынешнем состоянии здоровья Рамиль не может быть опасен никому:
Он элементарно ходить не может, лежать не может, голову поворачивать не может
– У него прогрессирующий ВИЧ. У него спондилит шейного отдела позвоночника. Ортопед сказал, что ему даже передвигаться сейчас нельзя, только в шейном корсете, чтобы лишней нагрузки не было. По мелочи еще, сопутствующие заболевания, он постоянно на таблетках, поэтому проблемы с печенью. И опасен для общества он быть никак не может, потому что он элементарно ходить даже не может нормально, лежать не может, голову поворачивать просто не может. Температура постоянно у него, сильные головные боли.
Рамиль Н.
По словам Елены, квалифицированной медицинской помощи в тюремной больнице Рамиль не получает:
Нужна операция, он по-другому жить не будет
– Ему дают только препараты, а ему нужна операция по замене шейного позвонка, по-другому он жить не будет. И его просто парализовать может, это же очень серьезно. Он может даже просто чихнуть, там что-то сместится – и все. Ему срочная операция нужна. И опять же у него иммунитет очень низкий из-за ВИЧ. И когда у него сильно иммунитет упал, он вообще лежал и не вставал, до 40 килограммов похудел, его просто носили, в памперсах лежал он. Сейчас-то он прибавил немножко, весит 60 килограммов при росте 1,85, состояние чуть получше, но все равно не очень хорошее состояние. Ему операция нужна. Но пока иммунитет не повысится, операцию тоже ему не сделают. Ему нужно здоровое питание, нормальное, адекватное лечение, чтобы иммунитет поднимался, печень хорошо работала, – рассказала Елена.
Адвокат Ирина Гонцова объяснила, почему она взялась за дело Рамиля Н., несмотря на неутешительную судебную статистику по освобождению тяжелобольных заключенных:
Я думаю, что перспективы у него плохие
– К мне обратились родственники Рамиля, и я выполняю свою работу – защищаю человека, который обратился за профессиональной помощью адвоката. Да, он осужден за убийство, но каждый человек имеет право на квалифицированную юридическую помощь, – говорит Ирина Гонцова. – Диагнозы у него тяжелые, и если учитывать политику государства, которое урезало средства на медицинские и лечебные программы в тюрьмах, я думаю, что перспективы у него плохие. Потому что он не будет получать достойное лечение, которое улучшит состояние его здоровья. Тем более что показанные ему медицинские вмешательства не могут быть оказаны в больнице для осужденных, – уверена адвокат.
Ирина Гонцова напоминает, что Верховный суд Татарстана уже отменил решение суда первой инстанции об освобождении Рамиля. Следующее заседание Приволжского суда должно пройти с новым составом судей, но, исходя из обширной практики по такого рода делам, адвокат настроена не слишком оптимистично:
Я не говорю о милосердии, хотя оно должно присутствовать
– Скорее всего, нам будет отказано в удовлетворении ходатайства. Основные моменты, на которых сосредоточился суд, вынося апелляционное постановление, – это большая общественная опасность совершенного им преступления, и то, что суд не выяснил должным образом, действительно ли он не может получать необходимое лечение, находясь в заключении. Я не говорю о милосердии суда, хотя оно должно присутствовать в данном случае, но все-таки, видимо, степень общественной опасности здесь сыграла решающую роль, – полагает юрист.
СИЗО «Матросская Тишина»
Координатор «Зоны права» Булат Мухамеджанов говорит, что в России рассчитывать на освобождение может в лучшем случае только каждый третий осужденный c тяжелым заболеванием. Об этом свидетельствует статистика Судебного департамента при Верховном суде РФ. По информации «Зоны права», в 2016 году суды первой инстанции рассмотрели 7478 ходатайств заключенных об освобождении по болезни. Из них удовлетворено 2042 (27%). В первой половине 2017 года рассмотрено 3803 подобных дела, удовлетворены – 1190 (31%).
Как правило, администрация не против освобождения: лишний труп никому не нужен
– Как правило, администрация исправительного учреждения не против освобождения тяжелобольного заключенного, потому что нередко он не доживает до окончания срока отбывания наказания, и лишний труп никому не нужен, – объясняет юрист. – Часто они выступают за то, чтобы освободить заключенного, чтобы он мог получить лечение и умереть на свободе. У нас такие случаи были неоднократно, когда люди умирали. Был случай в нижегородской колонии в 2014 году, когда там умер гражданин Казахстана, страдавший туберкулезом и ВИЧ, у него на руках было решение суда первой инстанции об освобождении, но прокуратура обжаловала это решение, и он умер еще до вступления этого решения в законную силу. Прокурор, как правило, в 98 процентах случаях выступает за то, чтобы оставить тяжелобольного заключенного в колонии. Формулировка в основном такая, что у него серьезная статья – это может быть убийство, изнасилование и так далее, либо он не отбыл больше половины срока, например. И самый популярный довод, что медицинское обслуживание в исправительном учреждении соответствует всем стандартам. Хотя даже тюремные врачи подчеркивают, что у них нет нужных специалистов, что они не имеют возможности вывезти заключенного на обследование в гражданскую клинику и так далее, тем не менее позиция прокуратуры непреклонна, – говорит Булат Мухамеджанов.
СИЗО «Матросская Тишина»
По словам правозащитника, активное обсуждение проблемы больных заключенных уже дает свои результаты: если в 2015 году в том же Татарстане освободили по болезни четырех тяжелобольных, то в 2017-м на свободу вышли двадцать два человека.
Мы выявили 56 решений ЕСПЧ о ненадлежащем оказании помощи в учреждениях ФСИН – по ним с России взысканы 980 тысяч евро
– Проблему с редким освобождением тяжелобольных заключенных поднимала в 2017 году на встрече с Путиным Татьяна Москалькова, она предлагала законодательно закрепить за судами обязанность по освобождению тяжело больных заключенных, – напоминает правозащитник. – То есть во главе угла должна ставиться именно тяжесть заболевания, а не все остальное. А сейчас у нас «иные обстоятельства» ставятся впереди заболевания. Такая практика подвергается критике и со стороны Европейского суда по правам человека, потому что позиция ЕСПЧ в этом вопросе однозначна: медицинское обслуживание в местах лишения свободы должно обеспечивать лечение и уход на уровне, сопоставимом с тем, которым пользуются пациенты вне таких учреждений, то есть на гражданке, говоря по-простому. Мы провели мониторинг сайта Европейского суда с 2012 по 2017 годы и выявили 56 решений ЕСПЧ по делам о неоказании надлежащей медицинской помощи в учреждениях ФСИН России, по которым с нашей страны взыскали порядка 980 тысяч евро компенсаций в пользу заключенных либо их родственников. Ну, если речь идет о родственниках, значит, заключенные погибли. Фактически эти деньги выплачиваются из федерального бюджета. Мы в свое время обращались к генеральному прокурору России с просьбой взыскать с виновных должностных лиц ФСИН вот эти десятки миллионов рублей в регрессном порядке, но такая наша просьба была отклонена на том основании, что в российских судах факты нарушения прав осужденных установлены не были, то есть нет конкретных лиц, которые могли бы быть привлечены в качестве ответчиков по регрессным искам, – рассказал Булат Мухамеджанов.
О том, что тяжелобольным осужденным в России приходится нелегко, и о плачевном состоянии тюремной медицины Радио Свобода рассказывало не раз. По данным правозащитников, в настоящее время в России в местах лишения свободы находятся более 400 тысяч человек, страдающих различными заболеваниями. Исходя из того, что в стране всего около 650 тысяч заключенных, здоровы из них меньше половины. Ранее, подводя итоги 2017 года, пенитенциарное ведомство России рапортовало об успехах своей медицины: снижение смертности от туберкулеза составило 41 процент, от ВИЧ-инфекции – более чем на 12 процентов. Пресс-служба ФСИН России сообщила о снижении смертности от сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний – на 2,3 и на 13,4 процента соответственно. Правозащитники с этими данными не согласны.
Источник
Заключённых, которые тяжело больны, хотят освобождать от наказания по новым правилам. Проект постановления правительства, в котором они перечисляются, сейчас согласовывают Минюст и Минздрав. Как говорится в пояснительной записке, правила будут изменены в «целях гуманизации исполнения уголовных наказаний».
Освободят тех, у кого есть рак с метастазами
У 43-летнего заключённого Алексея Кондрашевского рак левого лёгкого второй стадии. Есть метастазы — в лимфоузлах и горле. Его готовили к операции в исправительной колонии в Брянске. Но неожиданно его перевели в другую исправительную колонию — в Пермский край.
«По прибытии в колонию осуждённый Кондрашевский объяснил, что болен и нуждается в лечении, операции, обезболивающих препаратах. Администрация ему заявила, что им всё равно, и, если ему нужны лекарства, он должен их сам покупать», — сообщается в обращении, которое правозащитники из ГУЛАГу.нет направили директору ФСИН Геннадию Корниенко.
По новым правилам (которые сейчас согласовываются в правительстве), Алексей Кондрашевский мог бы рассчитывать на то, что его освободят и будут лечить уже на свободе.
Документ расширяет список заболеваний, которые позволяют получить освобождение.
Так, по нынешним правилам, человека с раком лёгкого выпускают на свободу, если у него четвёртая стадия болезни. А в новом варианте формулировка звучит так: «различные формы злокачественных образований… при наличии отдалённых метастазов». То есть какая бы ни была стадия, метастазы — новый повод освободить заключенного.
Ещё одно новое условие для освобождания — все случаи, когда онкобольному нужно «высокоспециализированное лечение (операции, лучевая терапия, химиотерапия)», а в тюрьме или колонии его получить нельзя.
То есть если ФСИН не может вылечить онкобольного, то должна его отпустить. При этом высокоспециализированное лечение, как пояснил хирург-онколог Константин Титов, нужно каждому онкобольному.
— Если человека даже на первой стадии рака оставить без такого лечения, то болезнь будет прогрессировать. Это вопрос времени, — сказал врач.
Освободят заключённых с высоким давлением
Среди других заболеваний, которые добавлены в перечень, — артериальная гипертония (то есть стойкое повышенное давление. — Прим. Лайфа). Человека должны освободить, если проводимое лечение неэффективно и если есть осложнения, «приводящие к значительному ограничению жизнедеятельности».
К правозащитникам поступила жалоба от известного барда Юрия Устинова, которого обвиняют в педофилии. Ему 70 лет, и он находится в СИЗО Краснодара. Чувствует он себя, как говорится в жалобе, очень плохо. В изоляторе он переболел пневмонией, затем ему сделали операцию по удалению желчного пузыря.
«08.06.2016 года состояние здоровья Устинова Ю.М. резко ухудшилось, и так, что последний даже не смог самостоятельно позвать дежурного фельдшера и попросил это сделать сокамерников, – говорится в обращении, которое правозащитники направили руководству ФСИН. — В настоящее время Устинов Ю.М содержится в общей камере СИЗО с артериальным давлением 200, постоянно лежит, передвигается только до туалета, и то с трудом».
Изменить обвиняемому меру пресечения и отменить арест может суд по ходатайству адвоката. А если Устинова осудят, то по новым правилам его должны будут сразу же освободить.
Также в новом перечне оказались такие новые основания для освобождения, как туберкулёз мозговых оболочек и недавно проведённая трансплантация печени (если ещё не прошло двух лет после операции).
Освободить или нет по болезни заключенного — решает комиссия экспертов во время медицинского освидетельствования. В нынешнем варианте правил говорится, что осуждённый направляется на освидетельствование «при наличии у него заболевания, включенного в перечень» (то есть заболевание — это уже факт).
В новом же сказано, что достаточно письменного заявления осуждённого о том, что у него есть такая болезнь.
Правила не действуют
И по старым, и по новым правилам должны освобождать людей со СПИДом, с хроническими психическими расстройствами, болезнями сердца (с недостаточностью кровообращения третьей степени) и другими заболеваниями. Но эти правила не работают уверяют эксперты
— Мы сейчас стараемся помочь девушке, которую с четвёртой стадией ВИЧ и гепатитом С осудили, — рассказал руководитель программ фонда борьбы со СПИДом «Шаги» Кирилл Барский. — Ей 35. Её признали виновной в том, что она хранила наркотики без цели сбыта. Мы стараемся ей помочь, поднимаем все медицинские заключения. Но пока безрезультатно.
При этом в тюрьмах люди даже с самыми тяжёлыми заболеваниями часто не получают медицинской помощи.
36-летний Константин Фаткулин находится в исправительной колонии в Новосибирской области. У него четвёртая стадия ВИЧ, гепатиты В и С. Как сказано в его обращении к правозащитникам, его вообще не лечат. После очередной жалобы его всё же положили в больницу, но лекарства так и не стали давать.
«В больнице осуждённый был помещён в ШИЗО за то, что позволил себе сидеть на койке в дневное время, — пишут правозащитники руководству ФСИН. — По прошествии двух месяцев больной возвращён обратно в ИК-21 на обычные условия содержания, содержится в холодных помещениях со сквозняками, без отопления (с апреля), вдвое уменьшена норма питания, ранее полагающаяся ВИЧ-больным, лечение не получает».
— Гуманизацию я приветствую двумя руками, — говорит председатель коллегии адвокатов «Вашъ юридический поверенный» Константин Трапаидзе. — Понятно, что какие-то негодяи могут получить возможное ослабление наказания. Но тут фундаментальный вопрос: является ли уголовное наказание методом перевоспитания или просто жестокого обращения с людьми?
По его словам, обычно получается второй вариант.
— Четыре месяца назад Хамовнический суд постановил арестовать женщину, у которой четвёртая степень онкологического заболевания, — рассказал он. — По закону её нельзя арестовывать. Но ретивый следователь и оперативники настояли, и судья пошёл у них на поводу.
— Не хотят суды больных людей отпускать, держат до последнего, — говорит координатор ГУЛАГу.нет Елена Абдуллаева. — У них всегда есть опасение, что человек вылечится на свободе и снова совершит преступление.
Как сказано на сайте Судебного департамента при Верховном суде России, в 2015 году было подано 6,8 тысячи ходатайств об освобождении заключённых в связи с болезнью. Из них только 1,5 тысячи было удовлетворено.
Источник
Серьезно озаботиться своим будущим здоровьем следует каждому подвергшемуся уголовному преследованию, если по инкриминируемой статье может грозить лишение свободы. Хорошо, если этого не произойдет, но всегда лучше перестраховаться, тем более что по ту сторону решетки медицины почти нет.
Прежде всего следует обеспечить доступ к медицинским документам людям, которым вы доверяете: родственникам, друзьям, адвокатам (защитникам). Информация о состоянии здоровья составляет врачебную тайну (ст. 13 ФЗ “Об охране здоровья граждан”), и без согласия гражданина не может быть выдана третьим лицам. Поэтому если со здоровьем подследственного или осужденного случается какая-то проблема, важно чтобы у того, кто будет писать ходатайства о допуске врача или об организации обследования были бы на руках доказательства болезни.
Заявление о допуске к персональным данным адвоката или родственника лучше нотариально заверить: по закону “О персональных данных” (ст. 9 ФЗ “О персональных данных”)должно хватить простого письменного заявления, но на практике начальники СИЗО и колоний нередко требуют печать нотариуса. Если подследственный или осужденный уже лишен свободы, а нотариально заверенного заявления нет, то можно сначала попробовать написать заявление от руки, сославшись на упомянутую выше норму, а уж если оно не удовлетворит тюремное начальство, требовать через адвоката допуска нотариуса — обязательно в письменном виде, чтобы в маловероятном случае отказа это тут же обжаловать.
Если у подследственного или осужденного есть хронические болезни, то существует большая вероятность их обострения в тюрьме, поэтому если есть такая возможность, то еще находясь на свободе лучше обойти специалистов и собрать выписки из медицинских учреждений, подтверждающие диагноз, а также рекомендации ведущих специалистов по лечению, включая случаи обострения заболевания. Потом на основании этих выписок можно будет требовать от исправительного учреждения определенного лечения или жаловаться на его отсутствие и требовать допуска гражданского врача, и все это будет подкреплено документами.
Важно знать, что по закону “Об основах охраны здоровья граждан в РФ” (ст 26 ФЗ “Об основах охраны здоровья…”) содержащиеся в местах лишения свободы граждане имеют право на оказание медицинской помощи, “в том числе в необходимых случаях в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения”. Понятно, что организация этапирования заключенного в гражданскую больницу для тюремного начальства — лишние трудности, а потому добиться приема врачом-специалистом за пределами колонии часто очень непросто. Поэтому в ходатайстве об оказании помощи независимым медицинским специалистом можно предложить начальству колонии выбор: доставить заключенного в районную больницу или пропустить к нему в колонию специалиста из той же районной больницы. Но для этого придется убедить ФСИНовцев, что осужденный, во-первых, действительно серьезно болен, а во-вторых, необходимая ему помощь не может быть оказана внутри колонии.
Находясь за решеткой, осужденный должен стараться получить письменные доказательства по каждому эпизоду обращения за медицинской помощью и каждому случаю отказа в ее предоставлении. Все это может понадобиться как доказательства ухудшения состояния больного и невозможности его надлежащего лечения в учреждении.
В случае экстренного ухудшения здоровья подследственного или осужденного и невозможности или нежелания исправительного учреждения оказать надлежащую медицинскую помощь, следует жаловаться в самые разные инстанции, причем лучше сразу в несколько: в Управление организации медико-санитарного обеспечения ФСИН, в прокурору по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях, Росздравнадзор (в его полномочия входит контроль качества оказания медицинской помощи), членам ОНК, если они активны и независимы в данном регионе, Уполномоченному по правам человека, прессе.
По вопросам, связанным с оказанием правовой помощи тяжелобольным подследственным и осужденным “Русь сидящая” рекомендует обращаться к специалистам “Зоны права” — организации, специализирующейся на правовой защите осужденных в случае неоказание им надлежащей медицинской помощи в учреждениях ФСИН, в том числе представляя их интересы в ЕСПЧ.
Поделиться ссылкой:
Источник
